Хотите я расскажу вам как мы живем сейчас? Как мы засыпаем и просыпаемся под грохот взрывов., И, кажется, что уже не обращаем на них никакого внимания, но каждый раз сердце вздрагивает и непроизвольно прислушиваешься, присматриваешься, боишься...
Как мы живем? Дай бог вам так не жить. Не работаем. Потому, что когда в последний раз наши машины развозили продукты, водитель чудом остался жив, стреляли по газовым баллонам, но не прострелили, видно в "рубашке родился", но вся машина пробита пулями, стоит на приколе.
После этого не работаем, сидим дома. В ожидании, в тревоге, и в панике, иной раз.
Сейчас я пишу и слышу, опять стреляют. Уже и на моей улице разрушили стену дома, уже совсем недалеко война. Страшно мне? Да, наверное. Но, самое главное, что мой ребенок сейчас далеко отсюда, рада, что с ним ничего не случится плохого.
Уже собрали документы, чтоб в случае чего можно было спасти их.
Это не паника, поверьте, это суровые требования времени.
Стрельба все слышнее, каждый день может быть последним. И это не "красное словцо", увы.
Как мы живем? Дай бог вам так не жить. Не работаем. Потому, что когда в последний раз наши машины развозили продукты, водитель чудом остался жив, стреляли по газовым баллонам, но не прострелили, видно в "рубашке родился", но вся машина пробита пулями, стоит на приколе.
После этого не работаем, сидим дома. В ожидании, в тревоге, и в панике, иной раз.
Сейчас я пишу и слышу, опять стреляют. Уже и на моей улице разрушили стену дома, уже совсем недалеко война. Страшно мне? Да, наверное. Но, самое главное, что мой ребенок сейчас далеко отсюда, рада, что с ним ничего не случится плохого.
Уже собрали документы, чтоб в случае чего можно было спасти их.
Это не паника, поверьте, это суровые требования времени.
Стрельба все слышнее, каждый день может быть последним. И это не "красное словцо", увы.
